понедельник, 18 января 2010
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
суббота, 12 декабря 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
Запомнился номер твой чётко,
Мгновенно, почти буквально.
Сердце кипит, волнуется,
Чую - влюбилась фатально я
В тебя, ты странный, скуластый,
И веришь в себя безумно,
Ты - волк, я - волк, закапали
Кровью, слезами друг в друга мы.
О, если бы ты был настоящим,
Стала бы тебе подругой,
Шептала бы нежно ночами:
Юго, мой Юго, Юго...
А так - всё больше по миру шатаюсь,
Захлёбываюсь своим секретом,
Бросаюсь навстречу, других бросаю
И слушаю песню ветра.
Потом мы лежали плечо в плечо,
Потом мы летали рука в руке,
Потом засыпали наперегонки
И снова летали, и падали в сны.
Так странно, что я не ревную тебя,
Меня изумляет, что кто-то был до.
Лесами бежали, маялись врозь,
Мы звери, мы звери влюблённые.
слово в слово все подходит.
воскресенье, 08 ноября 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
знаешь, я уже в кровь разбила лицо о твои крайности и междометия.
знаешь, я уже переломала хребет о твои упреки.
знаешь, я уже переломала хребет о твои упреки.
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
захотел - поводок натянул,
захотел - отпустил погулять,
дал кличку, но забыл покормить.
так все таки, какая моя порода?
захотел - отпустил погулять,
дал кличку, но забыл покормить.
так все таки, какая моя порода?
пятница, 06 ноября 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
почти дорисовала новый, мегабрутальный рисунок, просто позарез тнужен кооректор,
который стоит понты? но деньги отведенные на него полюбому просру сегодня на водку, аничка приезджает ^___^
воскресенье, 18 октября 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
Лида чмокнула в губы плюхнувшегося рядом с ней на кровать тяжело дышащего Пашу. Когда они кончали, они, всегда не спеша, касались друг друга губами, это был их негласный ритуал. Лида положила голову на Пашину грудь, обняла его за талию и обвила его ноги своей ногой. Он поцеловал её в лоб совсем не слышно, не чмокая, а просто вытянув губы.
Стёкла окон в комнате были покрыты инеем, отчего дневной свет с улицы в комнате становился густым и матовым. Фортепиано, компьютер, все цветы на подоконнике и даже важный старый шифоньер, который много повидал за свою жизнь, казалось, стыдливо отвернулись от двух свитых друг вокруг друга обнажённых тел. Одеяло же, как самое стыдливое, сползло на пол и там притаилось, ожидая, когда всё закончится. Одежда, напоминающая/похожая на маленьких детей, испугавшихся соседа-алкоголика над которым вечно смеются, разбежалась в разные стороны и плотно прижалась к толстой тёте —спинке дивана; закрыв голову как при бомбёжке, упала на пол; аккуратно в предчувствии чего-то уселась на стул. Сотовый телефон, стоящий на зарядке, как мышь юркнул в щель между компьютерным столом и фортепиано, оставив снаружи лишь хвостик, оканчивающийся наглым зарядным устройством как вампир впившемуся в сетевой фильтр. Но самое страшное событие произошло с презервативом. Он, как непосредственный участник действа, которого все так сильно стеснялись, настолько разочаровался в жизни, что погубил миллионы потенциальных людей и, не без помощи Паши, выпрыгнул из окна. В воздухе пахло сексом. Этот ароматный коктейль, образующийся из многих запахов, не спутаешь ни с чем. Паша, принюхавшись, почувствовал этот запах и заставил тишину замолчать:
- Почему не выпускают духи с запахом секса? Я уверен, они пользовались бы бешеным спросом. Представляешь, идешь по улице от тебя такой аромат - он глубоко вдохнул и продолжил: - все на тебя смотрят, чувствуя этот запах и улыбаются... или завидуют... кому как везёт...
Лида улыбнулась, громко чмокнула Пашу в щёку и, встав, начала надевать красные трусики в горошек. Паша, не глядя, свесив руку слева от рваных упаковок презервативов, нашёл свои трусы и, надев их, поправил всё то, что он этими трусами хотел скрыть. Лида попыталась надеть маечку, но Паша пресёк её попытки, обняв сзади и начав целовать в шею. Лида, закрыв глаза от нежной щекотки, положила голову на плечо. Паша гладил её плоский живот ладонями, поднимаясь выше, к груди. Когда он провёл ладонями по соскам, Лида медленно вздохнула, и томно посмотрела на отражение часов в зеркале открытой дверцы шифоньера, с мыслью "может, ещё успеем?". Взглянула и дрогнула как будто от удара небольшим разрядом тока, резко выпрямилась, оттолкнув Пашу который ни на секунду не сомневался что они "ещё успеют"
- Что?! - Паша был в недоумении.
- Родители. Будут. Через 10 минут. Максимум. - Лида в оцепенении проговаривала каждое слово. Ее родители знали про Пашу, но они свято верили рассказам дочери про то, что они просто друзья.
- Иии...?! - протянул Паша
- Мне надо прибраться, тебе убраться, если хочешь посетить меня ещё раз при родителях, не задающих лишних вопросов, о наших с тобой отношениях. Не забывай, они думают, что мы с тобой просто друзья... - Лида быстро оделась и начала наспех заправлять кровать. Паша не торопился. Лида уже готова была во всеоружии встретить родителей, когда он, в штанах и без носок, застёгивал третью сверху пуговицу рубахи, начав со второй.
- Мы и так просто друзья. - Твёрдо напомнил ей Паша. Лида опустила глаза. Ей хотелось большего, чем дружеский секс, пока родители на работе или уезжают за город, как сегодня. Паше в свою очередь нравилась Лида, у неё была хорошая фигура и симпатичное личико с большими глазами, правильным носиком, но - отношений он с ней не хотел потому... а почему не хотел Паша и сам не знал.
- И вообще, как они догадаются, о том, что мы делали? Сейчас включим компьютер и скажем, что я реферат приехал печатать. Типа у меня клавиатура сломалась, и всё такое...
- По-твоему мои родители дураки? - спросила с издёвкой Лида и добавила: - дураки с плохим обонянием или дураки с заложенным носом?
Паша картинно наигранно глубоко вдохнул и произнёс:
- Дааа…духи получились бы просто супер! а если будет пахнуть без меня?
- Всё будет проще, не пойман, не вор. Одевайся быстрее! - Лида переминалась с ноги на ногу и смотрела на часы каждые 3 секунды. Паша не спеша, оделся и обулся. Лида открыла ему дверь. Они встали в подъезде на шестом этаже, на котором жила Лида, и принялись целоваться. Краем глаза Паша увидел, как глазок в двери напротив, потемнел. Это его подстегнуло, отчего поцелуй сделался еще более страстным . Лязгнул засов подъездной двери. Лида поджала губы и отстранилась от Паши, услышав два знакомых весёлых и отдохнувших голоса. Она не спеша, повернула голову и посмотрела на лестницу, ведущую на седьмой этаж.
- Родители - с грустью в голосе и глазах сказала Лида, нежно обняла Пашу и прошептала, сложив свою голову ему на плечо - поднимись этажа на два повыше, подожди там, пока они не зайдут, потом...
- Я понял, пока - прошептал Паша, поцеловал в последний раз Лиду и побежал наверх. Дверь за его спиной закрылась на три оборота. Находясь на седьмом этаже, он услышал взаимные приветствия Лидиной семьи. Когда всё умолкло, Паша включил плейер, воткнул наушники в ушные раковины и лёгкой поступью спустился вниз, мимо знакомых дверей, которые он уже давно и много раз видел, мимо почтовых ящиков, батареи центрального отопления и надписей на стенах, к железной двери с призывом не пускать в подъезд посторонних.
Приятная зимняя свежесть пахнула в лицо и защипала нос и щёки, норовя забраться под чёрный пуховик, голубые джинсы, шапку-ушанку из модного магазина и тяжёлые ботинки со стальным стаканом в носке.
Невысокие сугробы светились от счастья, осознавая то, что их освещает солнце. Каждая снежинка, которой довелось быть на вершине этой белой кучи подставляла свой бок чтобы доказать соседкам, что она самая красивая и самая блестящая, что именно её больше всех любит солнышко. Справедливый и суровый ветер сдул красавиц с вершины, давая шанс покрасоваться тем ледяным звездочкам, которые были, не менее прелестны, но волею случая оказались ниже своих сестер. Унесенные ветром снежинки блистали во время своего недолгого полета, заставляя воздух радоваться и светиться с ними. Дом, находившийся напротив подъезда, из которого вышел Паша, подмигивал ему ставнями, рождавшими без мук солнечных зайчиков, которые тут же разбегались по двору и начинали резвиться на качелях, в снежных песочницах и без опаски прыгать по крышке канализационного люка. Даже суровый, почерневший от старости деревянный дом не был обделён вниманием солнечных озорников. Мамаши ставни лишь завидовали отпрыскам и вспоминали некого правителя, по чьему указу они заняли свои места в нишах стен малогабаритных квартир. На улице стояло уверенно и на двух ногах воскресное утро со всей своей безлюдностью. Всех людей поглотил : Субботний вечер поглотил всех людей своей бесперспективностью. «Хорошо..." - подумал Паша, плюнул в сугроб, по-видимому, от переизбытка чувств, и двинулся к остановке. Он шел, не спеша. Каждый свой шаг, делая так, будто он ступает на лёгкое и мягкое белое облако, которое пружинит под ногами, поднимая ступающего на него. Он был счастлив. Он радовался всему: морозу, подгонявшему его домой, голым деревьям, отбрасывающим чёрную тень, острым снежинкам, которые кололи его лицо, когда ветер срывал их с крыш домов. Радовался людям, которые, видя человека, светящегося от счастья про себя из зависти желали ему неудачи, потому что у них всё было плохо. Мороз гнал их в помещение, деревья отбрасывали зловещие тени, снежинки, и те, норовили уколоть их, поэтому они прятали свои лица и ускоряли шаг. Паша, подставляя лицо природе, именно в этот момент, как никто другой осознавал, что жизнь прекрасна.
Стоять на остановке было не столь приятно, чем идти по улице. Неизвестный гражданин справил здесь свою нужду, и теперь запах мочи настойчиво бил в нос. К тому же, стоять оказалось холоднее, чем идти. Снежинки, резкие от ветра, под острым углом летели на землю и ложились на дорогу ровным слоем, изредка нарушаемым позёмкой. Машины, не понимающие по причине своей механичности красоты снега на дороге, давили его, превращая в тонкую плёнку наста. Лишь светофор изредка подмигивал снежинкам, призывая их не расстраиваться по поводу утерянной красоты. Автобус вскоре подошёл со всей своей важностью и неуклюжестью, как будто понимая, какую значительную роль он играет для людей на остановке, и позволил им войти через дверь в своё чрево, чем они в свою очередь и воспользовались. Народу в автобусе было немного, меньше половины. Кондукторша наполовину спала перед неразгаданным кроссвордом.
Встав у окна, напротив двери, он смотрел на проплывающие мимо деревья и дома. Вся обстановка за окном была пейзажно-индустриальная - с домами-высотками, встающим из за них солнцем-лампой и оградой из сосен-заборов. Все это блестело и переливалось бриллиантовой пылью снега, отчего становились белее и ярче. Вдруг Паша почувствовал лёгкое прикосновение к его плечу. Он резко развернул голову и увидел за своей спиной соседа по лестничной клетке Диму, которого он не видел около полугода так, чтобы поговорить, обсудить жизнь. Люди, в наше время часто выходя из своей квартиры, идут до пункта назначения, с желанием быстрее вернуться домой, не замечая даже тех, кто живёт по соседству.
— О, здорово, — произнёс Паша, протягивая правую руку в приветственном жесте, а левой извлекая наушники. — Ты откуда?
— Здравствуй, здравствуй, коль не шутишь. Я от бабушки. Она заболела, и мы с родителями каждый день сидим с ней - было видно, по узкому лицу Димы и маленьким глазам, что это дежурство не доставляет ему удовольствия
— Ничего серьезного, надеюсь?
— Да нет, обычная простуда.
Паша очень хорошо знал Димину бабушку. Когда она летом приезжала к Диме в гости, она пекла очень вкусные пирожки, а так как пекла она их обычно очень много, то все друзья Димы собирались у него дома, и начинался пирожковый пир, сопровождающийся бабушкиными рассказами о своей молодости. Паша был её любимчиком, она всё время сравнивала его со своим любимым внуком, причитая, что у того "только кожа да кости, а Пашка-то, вон, вишь, какие щёки отъел себе!"
— А, в общем-то, как дела? — Паше, в общем-то, было наплевать на Димины дела и на Димину бабушку, просто у него было хорошее настроение, и он решил не посылать Диму, врубив плейер погромче, и продолжив слушать музыку.
— Ой, у меня всё просто отлично! — начал Дима свой, обещающий быть долгим, рассказ — у меня появилась девушка, я её так люблю, она меня тоже! я вожу её по выходным в кино, театр, мы так счастливы! а ещё она говорит, что её родители...
— Она тебе даёт? — Паша перебил красноречивый и жизнерадостный рассказ соседа весьма нескромным вопросом и нисколько не покраснел, в отличие от Димы, который пытаясь проглотить не глотаемый комок в горле выжал из себя, глядя в грязный и мокрый пол автобуса:
— Нет, мы не спим, Валя говорит, что секс это... — Паша, войдя в эйфорию, поняв, что разговор может получиться интересный, вновь перебил Диму и задал ему вопрос не столь интимный, но не менее коварный
— Сколько вы вместе?
— Три месяца. — Дима уже пожалел, что не сделал вид, будто не узнал Пашу, который наигранно поднял брови и, изображая крайнюю степень недоумения, констатировал:
— И ты её ещё не развёл?! Ей что, пять лет?
— Зачем ты это всё говоришь? — Дима, готовый провалиться сквозь пол автобуса и попасть после этого под каток, решил поставить точки над i. Паша, неплохо разбирающийся в психологии, сформулировав свои мысли, выдал:
— Всё элементарно! я, просто хочу самоутвердиться как более сильный самец, путем унижения более слабого, по крайней мере, в половом вопросе, как животное. Так, например, когда сидишь с девушкой в парке, какое-нибудь быдло, в количестве двух-трех, не человек, быков, подсаживается рядом и начинает приставать к девушке, и вам остается только уйти, а они считают себя крутыми мужиками. Или когда идешь, а вслед тебе кричат что-нибудь нелицеприятное люди, которых больше в пять раз. Это тоже мужественно! Ты Димон, хорошее животное, тебе бы наглости и уверенности прибавить и все бабы твои будут! Поверь мне! Тысяча Валь под тобой... круто... — Паша мечтательно поднял глаза на германскую рекламу и замолчал. Дима снова потупился в пол, но на этот раз застенчиво, будто говоря "да ладно, прекратите"
— А дела как, у самого-то? — Дима повеселел, словно уже набрался уверенности и наглости. В то же время он был рад, что увёл Пашу от своего больного вопроса.
— Как обычно, вот только одно новое чувство появилось — ненависть ко всему человечеству как к виду, как к явлению... не спрашивай почему, не знаю, одиночества хочется, а за него надо платить большую цену, а у меня столько средств нет.
— А сколько это стоит?
— Ох, Дима, какой ты мелочный, почему всё в деньгах меряешь? Есть ведь и другие ценности. Здоровье... — Пашин сосед по лестничной клетке на мгновение задумался. Паша осознав, что только что сказал неожиданно для себя нечто умное, тоже на мгновение замолчал и добавил — любовь — это превосходство сильного над слабым, ты люби, но будь главным, покажи, у кого из вас в этом патриархальном мире есть яйца!
Изредка на некоторые фразы Паши оборачивались девушки и женщины и брезгливо осматривали его с ног до головы. Дима, наконец, очнулся от раздумий:
— То есть, как это?
— Не возноси её на пьедестал, не идеализируй ее. Поклонение идеалу в высшей форме аморально и вульгарно.
— С чего ты взял, что я могу это сделать?
— Потому, что ты цитируешь её, и я вижу, как твои глаза с грустью горят, когда ты рассказываешь о ней. Спорим, что по выходным ОНА тебя таскает по кино и театрам? а ты не сильно то и хочешь туда плестись, мечтая просто в выходные напиться с друзьями и орать матерные песни во дворе. Не то чтобы в этом была охуенная свобода, просто это будет честнее по отношению к себе тебя же.
— Как ты воспринимаешь женщину? - при этом Димином вопросе все те девушки и женщины, которые пренебрежительно его оценивали, напряглись и прислушались. Паша заметив, что пользуется успехом у публики, выдержал паузу и промолвил:
— Как пизду, в любовь я не верю, — После этой циничной фразы, волны гнева поплыли от молчавших, но возмущённых женщин в сторону Паши, который невозмутимо продолжил — хотя с некоторыми просто приятно общаться...
— Я выхожу, — с сожалением протянул Дима, который хоть и был одного с Пашей возраста, но хотел, чтобы тот поделился с ним своим более богатым жизненным опытом.
— Нам ведь на следующей остановке выходить, или ты не домой?
— Нет, я к Вере — с улыбкой сказал Дима и протянул руку в прощальном жесте — пока, удачи!
— Ну, давай, счастливо! — Паша тоже улыбнулся и, пожав руку соседу, вновь отвернулся к окну и продолжил слушать музыку из наушников. По сути, пейзаж за стеклом не поменялся. Дома, деревья, снег, лишь солнце светило в левый бок движущемуся правым боком вперёд Паше, который задумался о судьбе. "Остановка Банк" - прохрипело из динамиков и автобус начал медленно, делая одолжение, подкатывать свои, грязные ещё с осени, бока к остановочному комплексу. Когда автобус окончательно остановился, всех пассажиров дёрнуло вперёд в унисон. Паша вышел из чрева транспорта и, поправляя капюшон и низ куртки, осмотрел пейзаж вокруг себя.
Элитный дом, построенный всего полгода назад, уже успел обзавестись банком и автомагазином на первом этаже, чем он, несомненно, гордился, как дама новыми бриллиантовыми серьгами. Ещё дом гордился тем, что в нём 16 этажей и его видно издалека. Рядом с домом стояло кафе "Ясный взгляд", которое заискивающе смотрело на него, приглашая его жильцов к себе в гости, но приходили в это кафе только люди с криминальным прошлым и настоящим. Кафе от них устало. Старые деревянные жилые бараки, продолжавшие улицу тихо и с грустью, доживали свой век, становясь невольными свидетелями тех ужасов, которые происходили внутри них и рядом с ними. Здесь произошло несколько убийств и неисчисляемое количество ограблений. Тощая остановка сиротливо и одиноко ждала лучших времён. Что произойдёт, когда они настанут, она не знала, но была уверена, что когда это случиться будет хорошо. Но снег падал на её крышу, отчего её вид становился ещё более жалким.
Паша начал переходить дорогу, обходя автобус, закрывший дверь и трогающийся с места. Музыка жёсткими гитарными рифами вгрызалась в его уши. Он обошёл автобус сзади, с твёрдым намереньем дойти до разделительной полосы и преодолеть вторую часть дороги. Откуда он мог знать, что в этот момент, владелец сети частных банков, Сергей, на своём "хаммере" решит обогнать "десятку" и выедет на встречную полосу, рядом с автобусом? следующие несколько секунд длились вечность.
Паша повернул голову направо и увидел джип, который был от него в двух метрах, и нёсся с огромной скоростью.
Сергей, которому солнце светило в глаза, увидел перед собой тёмный силуэт и резко зажал педаль тормоза, при этом вытягивая руль на себя, думая, видимо, что машина от этого быстрее затормозит.
Месть. Как можно отомстить за свою собственную гибель, когда тебя уже раздавили и смешали с множеством, таких как ты? Снежинки знали. Колеса джипа скользили по маленьким кристалликам льда, ломая их, смешивая в общую кучу, таким образом, превращая их в лёд.
Пашины ноги будто приклеились к асфальту. Он разглядел в глазах водителя весь его испуг, казалось, он запомнил каждую мельчайшую черту его лица. На это ему хватило времени. Еще ему хватило времени, чтобы развернуться корпусом и закрыть лицо руками. Все. Остальное было не в его силах. Вдруг перед Пашей всплыла картинка: семейное фото, на котором все были счастливы .Друзья. Лида. И еще, какая-то картинка, самый важный в жизни фрагмент. Ответ на все вопросы, которые он задавал всю свою жизнь, но он её не увидел потому, что...
Джип, на высокой подвеске, врезался бампером в Пашин живот, отчего его, согнуло почти пополам, голова ударилась о капот и Пашино тело обмякло.
"Хаммер" остановился. Сергей, превозмогая неимоверное напряжение во всём теле, трясущимися руками открыл дверь. Он видел, как Паша упал на дорогу и ударился затылком. Водитель "хаммера" подбежал к Пашиному телу и просунул левую руку ему под голову. Пальцы вошли в волосы на затылке смешанные с чем-то густым и липким. Правой рукой он искал пульс на шее, а потом на руке. Не найдя того, что искал, Сергей положил голову обратно на дорогу, достал из кармана платок, вытер руки, накрыл этим платком Пашино лицо и засунул руки в карманы джинсов. Набрал, полню грудь воздуха, огляделся, выдохнул, произнёс:
— Вот, блядь! — и сплюнул в сторону.
Падал снег.
2.
Яркий свет медленно, как в кинотеатре пробивался сквозь закрытые веки Лиды. С трудом, испытывая небольшую боль во всём лице, Лида открыла глаза. «Где я?" — подумала она и, не поднимая головы, двигая одними зрачками, огляделась.
Побеленный извёсткой потолок не нависал над ней, как обычно это любят делать потолки, а наоборот, звал, куда-то в высоту, в бесконечную даль. С потолка на длинной ножке свисала люстра, имевшая форму летающей тарелки, в пожелтевшем от старости пластиковом абажуре, засиженная мухами, некоторые из которых обрели в ней вечный покой. Слева что-то монотонно гудело. На лице была кислородная маска. Всю голову, что-то обволакивало. Лида попыталась повернуть голову.
Резкая боль в шее и ощущение сползающей кожи тёплой волною неимоверной боли, которая заставляла мышцы стягиваться в канаты, прошлась по всему телу. Лида не могла закричать, мышцы её горла напряглись, не выпуская крик, и ей оставалась только простонать. Вместе с болью «флэшбэками» пришли фрагменты последних минут сознания.
Вот я в халате целую на прощанье своего первого, со времени смерти Паши, друга по имени Миша. Он был единственным близким мне человеком, который всё время поддерживал меня, а ведь мне было очень плохо. Я любила Пашу. И всё ещё его люблю. "Сууука (медленный стон у замочной скважины) у неё друг умер всего пять месяцев назад, а она уже с этим трахается! Миша! Хуиша! В одном халатике, сука! целует. Он наглый. Руку по её ноге от колена вверх поднимает! под халат лезет! под халатом ничего!!! Блядь, она должна быть моей! (ещё одна поперечная зарубка у запястья руки) ааааааа!!! всё. Уходит. Она смотрит ему вслед. Подходит к моей двери. Хоть бы не заметила! подойди ближе... ещё... какая ты красивая! ты сама не знаешь, какая ты красивая! жаль ты не можешь пройти сквозь дверь ко мне. Хотя, если захочешь зайти, я всегда открою тебе двери. А. нет, стоп. Не уходи! не закрывай за собой двери! нет! я хочу наслаждаться видом тебя, целую вечность! быть рядом... ладно, пойду подрочу, немного твоего тела я все-таки увидел. Это, конечно. Не вся ты, но всё же..."
Зашла домой, легла на кровать и прокрутила в мозгу все мысли о Мише. Он средненький любовник. Но он так добр ко мне. Некогда ни в чём не откажет. Симпатичный. Что мне стоит спать с ним, и играть в отношения? Пусть мальчик порадуется. К тому же он, по-моему, девственник. В 20 лет! По крайне мере был. Хотя всем говорит, что у него уже была женщина. Одна, но где-то на море... без свидетелей... врёт он всё! "Дааа, так тебе и надо (тяжело дыша, запыхаясь) они все не знают, как тебе нравиться. Как с тобой надо быть. Зато они делают это с тобой, (гневно, в ярости соскакивая с дивана) а не так как ты (в зеркало) сам с собой! они не знают тебя! не понимают твою душу. На самом деле ты очень гнилой человек, ты думаешь только о себе, и своей пизде! ты эгоистка! да, да! только к Паше у тебя были чувства. Ты его любила. Он делал с тобой все, что хотел. За это я его уважал. А этот твой Миша - тряпка и сопля. Ты используешь его (ходя из угла в угол) а он и рад! бегает как собачка за подачку на задних лапах. Мразь! и ты, и твой новый хахаль просто крысы! Меня, высшего человека (в одних трусах со слегка спавшей эрекцией) была бы ты моя, я б тебе показал бы!"
Паша...КАК ЭТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ?!! Он был лучшим, что со мной было. Остальная жизнь меркнет по сравнению с тем, как мне было хорошо с ним. он был лучшим моим мужчиной, лучшим человеком. Да, он не любил меня, но посвящал мне такие красивые стихи! Он не знал , что я их читала, когда он был в душе, тайно доставая из его сумки тетрадь со стихами. Там, в этих рифмованных строках, льющихся из души, сильных, как ниагарский водопад и мягких, как котенок, он любил меня так, как никого никто ещё не любил. После этого, я была готова идти за ним хоть на край света, и отдавала ему всю себя в вечное пользование. Я опять реву поджав колени к груди и обхватив их руками. "Да, ты должна быть в моей власти, под моим контролем! я должен тебе доказать все! никто ни чего не увидит, ни кто ни чего не узнает. Сегодня будний день, никого нету дома! Но как? Я сильный, тебе нравится, когда тобой командуют! ты ищешь себе не приятеля, а господина. Тебе должны указывать, что делать, иначе тираном становишься ты! надо включить музыку. (Твердо, целеустремленно в комнату прямо и налево по коридору. В комнате, где все стены изрисованы портретами одной девушки, стоит патефон, горы компьютерной техники). Какую пластинку поставить? Шедевры ФРАНЦУЗСКОЙ ЭСТРАДЫ!!!Первая песня...?О! Эдит Пиаф! - non,je neregrette rein! теперь мне потребуется кофе! и обязательно покурить! так, вот они ,сигаретки, в куртке. надеюсь мама не нашла их, она была бы очень расстроена.но пока она на работе, можно и покурить, мне же 23!я имею право покурить! Но только в открытую форточку, чтобы не пахло табаком, а то мама разозлиться. Блядь! Какая сука поставила здесь эти ёбанные вёдра! Сука. Еще и прикуренной сигаретой, ёб ЕЁ мать, обжегся. Какой ожог интересный...(разглядывая руку, стоя в глубокой задумчивости) набух, волдырь водою наполняется. надо его лопнуть, как прыщи, которые мама запрещает мне давить. ведра, волдырь, власть, вода..."
Так я пролежала 3 дня после случившегося, и могла бы пролежать дольше, но через 3 дня приехал Миша. . Миша, одногруппник из института, живет в десяти минутах езды от меня. Он приехал чтобы узнать, почему я не хожу на занятия и не отвечаю на телефон, а мои родители, вдыхая сочувственно, говорят, что я приболела. Миша приехал с огромным пакетом фруктов, цветов и с морем позитива. Он ухаживал за мной каждый день, вернул меня в этот мир. он меня знакомил с другим миром - миром без Паши. и с каждым днём этот мир казался всё более не таким уж и плохим. но бездонная чёрная пропасть в душе никогда не зарастет окончательно. Миша лишь сделал её гораздо уже. Он водил меня в кино, покупал много игрушек, поначалу я только натянуто улыбалась. через месяц я искренне и от души рассмеялась, после того, как Миша на всю набережную прокричал: — Лида, смотри — дельфины! — после чего все люди, которые были у реки, столпились у бортиков и начали отчаянно высматривать экзотических млекопитающих в речке средней полосы России. На следующий день ,первый раз за последний месяц, я посетила институт. ее через две недели во время очередного сеанса Мишиной терапии начался дождь. первый дождь в году, но очень сильный. мы добежали до подъезда, и Миша обнял меня. мы посмотрели друг другу в глаза и всё поняли. робко приблизившись к губам друг друга заглядывая в глаза, чтоб увериться, что не передумали, мы поцеловались. А утром он прислал мне сообщение... "Блядь, лейся быстрее, дурацкая вода! я докажу ей, что я сильный, что я смелый, решительный, что я господин, что я могу им быть! Блядское тяжёлое ведро! Мирей Матье - PARDONNE-MOI CE CAPRICE. Классная песня! на самый мощный огонь, на самое жаркое пламя ставим ведро! она поймет, что я тоже могу быть её господином. и тогда (в восхищении открыв рот) она полюбит меня так же, как и всех своих прошлых парней! она измениться! она станет другой! ни один мужчина к ней не подойдет, она будет безобразна, она будет моя! физическая красота для меня не главное, для меня важнее её душа, её...ой, что то у меня опять встает, опять её вспомнил...пойду угомоню своего друга."
http://vkontakte.ru/id6316089
Стёкла окон в комнате были покрыты инеем, отчего дневной свет с улицы в комнате становился густым и матовым. Фортепиано, компьютер, все цветы на подоконнике и даже важный старый шифоньер, который много повидал за свою жизнь, казалось, стыдливо отвернулись от двух свитых друг вокруг друга обнажённых тел. Одеяло же, как самое стыдливое, сползло на пол и там притаилось, ожидая, когда всё закончится. Одежда, напоминающая/похожая на маленьких детей, испугавшихся соседа-алкоголика над которым вечно смеются, разбежалась в разные стороны и плотно прижалась к толстой тёте —спинке дивана; закрыв голову как при бомбёжке, упала на пол; аккуратно в предчувствии чего-то уселась на стул. Сотовый телефон, стоящий на зарядке, как мышь юркнул в щель между компьютерным столом и фортепиано, оставив снаружи лишь хвостик, оканчивающийся наглым зарядным устройством как вампир впившемуся в сетевой фильтр. Но самое страшное событие произошло с презервативом. Он, как непосредственный участник действа, которого все так сильно стеснялись, настолько разочаровался в жизни, что погубил миллионы потенциальных людей и, не без помощи Паши, выпрыгнул из окна. В воздухе пахло сексом. Этот ароматный коктейль, образующийся из многих запахов, не спутаешь ни с чем. Паша, принюхавшись, почувствовал этот запах и заставил тишину замолчать:
- Почему не выпускают духи с запахом секса? Я уверен, они пользовались бы бешеным спросом. Представляешь, идешь по улице от тебя такой аромат - он глубоко вдохнул и продолжил: - все на тебя смотрят, чувствуя этот запах и улыбаются... или завидуют... кому как везёт...
Лида улыбнулась, громко чмокнула Пашу в щёку и, встав, начала надевать красные трусики в горошек. Паша, не глядя, свесив руку слева от рваных упаковок презервативов, нашёл свои трусы и, надев их, поправил всё то, что он этими трусами хотел скрыть. Лида попыталась надеть маечку, но Паша пресёк её попытки, обняв сзади и начав целовать в шею. Лида, закрыв глаза от нежной щекотки, положила голову на плечо. Паша гладил её плоский живот ладонями, поднимаясь выше, к груди. Когда он провёл ладонями по соскам, Лида медленно вздохнула, и томно посмотрела на отражение часов в зеркале открытой дверцы шифоньера, с мыслью "может, ещё успеем?". Взглянула и дрогнула как будто от удара небольшим разрядом тока, резко выпрямилась, оттолкнув Пашу который ни на секунду не сомневался что они "ещё успеют"
- Что?! - Паша был в недоумении.
- Родители. Будут. Через 10 минут. Максимум. - Лида в оцепенении проговаривала каждое слово. Ее родители знали про Пашу, но они свято верили рассказам дочери про то, что они просто друзья.
- Иии...?! - протянул Паша
- Мне надо прибраться, тебе убраться, если хочешь посетить меня ещё раз при родителях, не задающих лишних вопросов, о наших с тобой отношениях. Не забывай, они думают, что мы с тобой просто друзья... - Лида быстро оделась и начала наспех заправлять кровать. Паша не торопился. Лида уже готова была во всеоружии встретить родителей, когда он, в штанах и без носок, застёгивал третью сверху пуговицу рубахи, начав со второй.
- Мы и так просто друзья. - Твёрдо напомнил ей Паша. Лида опустила глаза. Ей хотелось большего, чем дружеский секс, пока родители на работе или уезжают за город, как сегодня. Паше в свою очередь нравилась Лида, у неё была хорошая фигура и симпатичное личико с большими глазами, правильным носиком, но - отношений он с ней не хотел потому... а почему не хотел Паша и сам не знал.
- И вообще, как они догадаются, о том, что мы делали? Сейчас включим компьютер и скажем, что я реферат приехал печатать. Типа у меня клавиатура сломалась, и всё такое...
- По-твоему мои родители дураки? - спросила с издёвкой Лида и добавила: - дураки с плохим обонянием или дураки с заложенным носом?
Паша картинно наигранно глубоко вдохнул и произнёс:
- Дааа…духи получились бы просто супер! а если будет пахнуть без меня?
- Всё будет проще, не пойман, не вор. Одевайся быстрее! - Лида переминалась с ноги на ногу и смотрела на часы каждые 3 секунды. Паша не спеша, оделся и обулся. Лида открыла ему дверь. Они встали в подъезде на шестом этаже, на котором жила Лида, и принялись целоваться. Краем глаза Паша увидел, как глазок в двери напротив, потемнел. Это его подстегнуло, отчего поцелуй сделался еще более страстным . Лязгнул засов подъездной двери. Лида поджала губы и отстранилась от Паши, услышав два знакомых весёлых и отдохнувших голоса. Она не спеша, повернула голову и посмотрела на лестницу, ведущую на седьмой этаж.
- Родители - с грустью в голосе и глазах сказала Лида, нежно обняла Пашу и прошептала, сложив свою голову ему на плечо - поднимись этажа на два повыше, подожди там, пока они не зайдут, потом...
- Я понял, пока - прошептал Паша, поцеловал в последний раз Лиду и побежал наверх. Дверь за его спиной закрылась на три оборота. Находясь на седьмом этаже, он услышал взаимные приветствия Лидиной семьи. Когда всё умолкло, Паша включил плейер, воткнул наушники в ушные раковины и лёгкой поступью спустился вниз, мимо знакомых дверей, которые он уже давно и много раз видел, мимо почтовых ящиков, батареи центрального отопления и надписей на стенах, к железной двери с призывом не пускать в подъезд посторонних.
Приятная зимняя свежесть пахнула в лицо и защипала нос и щёки, норовя забраться под чёрный пуховик, голубые джинсы, шапку-ушанку из модного магазина и тяжёлые ботинки со стальным стаканом в носке.
Невысокие сугробы светились от счастья, осознавая то, что их освещает солнце. Каждая снежинка, которой довелось быть на вершине этой белой кучи подставляла свой бок чтобы доказать соседкам, что она самая красивая и самая блестящая, что именно её больше всех любит солнышко. Справедливый и суровый ветер сдул красавиц с вершины, давая шанс покрасоваться тем ледяным звездочкам, которые были, не менее прелестны, но волею случая оказались ниже своих сестер. Унесенные ветром снежинки блистали во время своего недолгого полета, заставляя воздух радоваться и светиться с ними. Дом, находившийся напротив подъезда, из которого вышел Паша, подмигивал ему ставнями, рождавшими без мук солнечных зайчиков, которые тут же разбегались по двору и начинали резвиться на качелях, в снежных песочницах и без опаски прыгать по крышке канализационного люка. Даже суровый, почерневший от старости деревянный дом не был обделён вниманием солнечных озорников. Мамаши ставни лишь завидовали отпрыскам и вспоминали некого правителя, по чьему указу они заняли свои места в нишах стен малогабаритных квартир. На улице стояло уверенно и на двух ногах воскресное утро со всей своей безлюдностью. Всех людей поглотил : Субботний вечер поглотил всех людей своей бесперспективностью. «Хорошо..." - подумал Паша, плюнул в сугроб, по-видимому, от переизбытка чувств, и двинулся к остановке. Он шел, не спеша. Каждый свой шаг, делая так, будто он ступает на лёгкое и мягкое белое облако, которое пружинит под ногами, поднимая ступающего на него. Он был счастлив. Он радовался всему: морозу, подгонявшему его домой, голым деревьям, отбрасывающим чёрную тень, острым снежинкам, которые кололи его лицо, когда ветер срывал их с крыш домов. Радовался людям, которые, видя человека, светящегося от счастья про себя из зависти желали ему неудачи, потому что у них всё было плохо. Мороз гнал их в помещение, деревья отбрасывали зловещие тени, снежинки, и те, норовили уколоть их, поэтому они прятали свои лица и ускоряли шаг. Паша, подставляя лицо природе, именно в этот момент, как никто другой осознавал, что жизнь прекрасна.
Стоять на остановке было не столь приятно, чем идти по улице. Неизвестный гражданин справил здесь свою нужду, и теперь запах мочи настойчиво бил в нос. К тому же, стоять оказалось холоднее, чем идти. Снежинки, резкие от ветра, под острым углом летели на землю и ложились на дорогу ровным слоем, изредка нарушаемым позёмкой. Машины, не понимающие по причине своей механичности красоты снега на дороге, давили его, превращая в тонкую плёнку наста. Лишь светофор изредка подмигивал снежинкам, призывая их не расстраиваться по поводу утерянной красоты. Автобус вскоре подошёл со всей своей важностью и неуклюжестью, как будто понимая, какую значительную роль он играет для людей на остановке, и позволил им войти через дверь в своё чрево, чем они в свою очередь и воспользовались. Народу в автобусе было немного, меньше половины. Кондукторша наполовину спала перед неразгаданным кроссвордом.
Встав у окна, напротив двери, он смотрел на проплывающие мимо деревья и дома. Вся обстановка за окном была пейзажно-индустриальная - с домами-высотками, встающим из за них солнцем-лампой и оградой из сосен-заборов. Все это блестело и переливалось бриллиантовой пылью снега, отчего становились белее и ярче. Вдруг Паша почувствовал лёгкое прикосновение к его плечу. Он резко развернул голову и увидел за своей спиной соседа по лестничной клетке Диму, которого он не видел около полугода так, чтобы поговорить, обсудить жизнь. Люди, в наше время часто выходя из своей квартиры, идут до пункта назначения, с желанием быстрее вернуться домой, не замечая даже тех, кто живёт по соседству.
— О, здорово, — произнёс Паша, протягивая правую руку в приветственном жесте, а левой извлекая наушники. — Ты откуда?
— Здравствуй, здравствуй, коль не шутишь. Я от бабушки. Она заболела, и мы с родителями каждый день сидим с ней - было видно, по узкому лицу Димы и маленьким глазам, что это дежурство не доставляет ему удовольствия
— Ничего серьезного, надеюсь?
— Да нет, обычная простуда.
Паша очень хорошо знал Димину бабушку. Когда она летом приезжала к Диме в гости, она пекла очень вкусные пирожки, а так как пекла она их обычно очень много, то все друзья Димы собирались у него дома, и начинался пирожковый пир, сопровождающийся бабушкиными рассказами о своей молодости. Паша был её любимчиком, она всё время сравнивала его со своим любимым внуком, причитая, что у того "только кожа да кости, а Пашка-то, вон, вишь, какие щёки отъел себе!"
— А, в общем-то, как дела? — Паше, в общем-то, было наплевать на Димины дела и на Димину бабушку, просто у него было хорошее настроение, и он решил не посылать Диму, врубив плейер погромче, и продолжив слушать музыку.
— Ой, у меня всё просто отлично! — начал Дима свой, обещающий быть долгим, рассказ — у меня появилась девушка, я её так люблю, она меня тоже! я вожу её по выходным в кино, театр, мы так счастливы! а ещё она говорит, что её родители...
— Она тебе даёт? — Паша перебил красноречивый и жизнерадостный рассказ соседа весьма нескромным вопросом и нисколько не покраснел, в отличие от Димы, который пытаясь проглотить не глотаемый комок в горле выжал из себя, глядя в грязный и мокрый пол автобуса:
— Нет, мы не спим, Валя говорит, что секс это... — Паша, войдя в эйфорию, поняв, что разговор может получиться интересный, вновь перебил Диму и задал ему вопрос не столь интимный, но не менее коварный
— Сколько вы вместе?
— Три месяца. — Дима уже пожалел, что не сделал вид, будто не узнал Пашу, который наигранно поднял брови и, изображая крайнюю степень недоумения, констатировал:
— И ты её ещё не развёл?! Ей что, пять лет?
— Зачем ты это всё говоришь? — Дима, готовый провалиться сквозь пол автобуса и попасть после этого под каток, решил поставить точки над i. Паша, неплохо разбирающийся в психологии, сформулировав свои мысли, выдал:
— Всё элементарно! я, просто хочу самоутвердиться как более сильный самец, путем унижения более слабого, по крайней мере, в половом вопросе, как животное. Так, например, когда сидишь с девушкой в парке, какое-нибудь быдло, в количестве двух-трех, не человек, быков, подсаживается рядом и начинает приставать к девушке, и вам остается только уйти, а они считают себя крутыми мужиками. Или когда идешь, а вслед тебе кричат что-нибудь нелицеприятное люди, которых больше в пять раз. Это тоже мужественно! Ты Димон, хорошее животное, тебе бы наглости и уверенности прибавить и все бабы твои будут! Поверь мне! Тысяча Валь под тобой... круто... — Паша мечтательно поднял глаза на германскую рекламу и замолчал. Дима снова потупился в пол, но на этот раз застенчиво, будто говоря "да ладно, прекратите"
— А дела как, у самого-то? — Дима повеселел, словно уже набрался уверенности и наглости. В то же время он был рад, что увёл Пашу от своего больного вопроса.
— Как обычно, вот только одно новое чувство появилось — ненависть ко всему человечеству как к виду, как к явлению... не спрашивай почему, не знаю, одиночества хочется, а за него надо платить большую цену, а у меня столько средств нет.
— А сколько это стоит?
— Ох, Дима, какой ты мелочный, почему всё в деньгах меряешь? Есть ведь и другие ценности. Здоровье... — Пашин сосед по лестничной клетке на мгновение задумался. Паша осознав, что только что сказал неожиданно для себя нечто умное, тоже на мгновение замолчал и добавил — любовь — это превосходство сильного над слабым, ты люби, но будь главным, покажи, у кого из вас в этом патриархальном мире есть яйца!
Изредка на некоторые фразы Паши оборачивались девушки и женщины и брезгливо осматривали его с ног до головы. Дима, наконец, очнулся от раздумий:
— То есть, как это?
— Не возноси её на пьедестал, не идеализируй ее. Поклонение идеалу в высшей форме аморально и вульгарно.
— С чего ты взял, что я могу это сделать?
— Потому, что ты цитируешь её, и я вижу, как твои глаза с грустью горят, когда ты рассказываешь о ней. Спорим, что по выходным ОНА тебя таскает по кино и театрам? а ты не сильно то и хочешь туда плестись, мечтая просто в выходные напиться с друзьями и орать матерные песни во дворе. Не то чтобы в этом была охуенная свобода, просто это будет честнее по отношению к себе тебя же.
— Как ты воспринимаешь женщину? - при этом Димином вопросе все те девушки и женщины, которые пренебрежительно его оценивали, напряглись и прислушались. Паша заметив, что пользуется успехом у публики, выдержал паузу и промолвил:
— Как пизду, в любовь я не верю, — После этой циничной фразы, волны гнева поплыли от молчавших, но возмущённых женщин в сторону Паши, который невозмутимо продолжил — хотя с некоторыми просто приятно общаться...
— Я выхожу, — с сожалением протянул Дима, который хоть и был одного с Пашей возраста, но хотел, чтобы тот поделился с ним своим более богатым жизненным опытом.
— Нам ведь на следующей остановке выходить, или ты не домой?
— Нет, я к Вере — с улыбкой сказал Дима и протянул руку в прощальном жесте — пока, удачи!
— Ну, давай, счастливо! — Паша тоже улыбнулся и, пожав руку соседу, вновь отвернулся к окну и продолжил слушать музыку из наушников. По сути, пейзаж за стеклом не поменялся. Дома, деревья, снег, лишь солнце светило в левый бок движущемуся правым боком вперёд Паше, который задумался о судьбе. "Остановка Банк" - прохрипело из динамиков и автобус начал медленно, делая одолжение, подкатывать свои, грязные ещё с осени, бока к остановочному комплексу. Когда автобус окончательно остановился, всех пассажиров дёрнуло вперёд в унисон. Паша вышел из чрева транспорта и, поправляя капюшон и низ куртки, осмотрел пейзаж вокруг себя.
Элитный дом, построенный всего полгода назад, уже успел обзавестись банком и автомагазином на первом этаже, чем он, несомненно, гордился, как дама новыми бриллиантовыми серьгами. Ещё дом гордился тем, что в нём 16 этажей и его видно издалека. Рядом с домом стояло кафе "Ясный взгляд", которое заискивающе смотрело на него, приглашая его жильцов к себе в гости, но приходили в это кафе только люди с криминальным прошлым и настоящим. Кафе от них устало. Старые деревянные жилые бараки, продолжавшие улицу тихо и с грустью, доживали свой век, становясь невольными свидетелями тех ужасов, которые происходили внутри них и рядом с ними. Здесь произошло несколько убийств и неисчисляемое количество ограблений. Тощая остановка сиротливо и одиноко ждала лучших времён. Что произойдёт, когда они настанут, она не знала, но была уверена, что когда это случиться будет хорошо. Но снег падал на её крышу, отчего её вид становился ещё более жалким.
Паша начал переходить дорогу, обходя автобус, закрывший дверь и трогающийся с места. Музыка жёсткими гитарными рифами вгрызалась в его уши. Он обошёл автобус сзади, с твёрдым намереньем дойти до разделительной полосы и преодолеть вторую часть дороги. Откуда он мог знать, что в этот момент, владелец сети частных банков, Сергей, на своём "хаммере" решит обогнать "десятку" и выедет на встречную полосу, рядом с автобусом? следующие несколько секунд длились вечность.
Паша повернул голову направо и увидел джип, который был от него в двух метрах, и нёсся с огромной скоростью.
Сергей, которому солнце светило в глаза, увидел перед собой тёмный силуэт и резко зажал педаль тормоза, при этом вытягивая руль на себя, думая, видимо, что машина от этого быстрее затормозит.
Месть. Как можно отомстить за свою собственную гибель, когда тебя уже раздавили и смешали с множеством, таких как ты? Снежинки знали. Колеса джипа скользили по маленьким кристалликам льда, ломая их, смешивая в общую кучу, таким образом, превращая их в лёд.
Пашины ноги будто приклеились к асфальту. Он разглядел в глазах водителя весь его испуг, казалось, он запомнил каждую мельчайшую черту его лица. На это ему хватило времени. Еще ему хватило времени, чтобы развернуться корпусом и закрыть лицо руками. Все. Остальное было не в его силах. Вдруг перед Пашей всплыла картинка: семейное фото, на котором все были счастливы .Друзья. Лида. И еще, какая-то картинка, самый важный в жизни фрагмент. Ответ на все вопросы, которые он задавал всю свою жизнь, но он её не увидел потому, что...
Джип, на высокой подвеске, врезался бампером в Пашин живот, отчего его, согнуло почти пополам, голова ударилась о капот и Пашино тело обмякло.
"Хаммер" остановился. Сергей, превозмогая неимоверное напряжение во всём теле, трясущимися руками открыл дверь. Он видел, как Паша упал на дорогу и ударился затылком. Водитель "хаммера" подбежал к Пашиному телу и просунул левую руку ему под голову. Пальцы вошли в волосы на затылке смешанные с чем-то густым и липким. Правой рукой он искал пульс на шее, а потом на руке. Не найдя того, что искал, Сергей положил голову обратно на дорогу, достал из кармана платок, вытер руки, накрыл этим платком Пашино лицо и засунул руки в карманы джинсов. Набрал, полню грудь воздуха, огляделся, выдохнул, произнёс:
— Вот, блядь! — и сплюнул в сторону.
Падал снег.
2.
Яркий свет медленно, как в кинотеатре пробивался сквозь закрытые веки Лиды. С трудом, испытывая небольшую боль во всём лице, Лида открыла глаза. «Где я?" — подумала она и, не поднимая головы, двигая одними зрачками, огляделась.
Побеленный извёсткой потолок не нависал над ней, как обычно это любят делать потолки, а наоборот, звал, куда-то в высоту, в бесконечную даль. С потолка на длинной ножке свисала люстра, имевшая форму летающей тарелки, в пожелтевшем от старости пластиковом абажуре, засиженная мухами, некоторые из которых обрели в ней вечный покой. Слева что-то монотонно гудело. На лице была кислородная маска. Всю голову, что-то обволакивало. Лида попыталась повернуть голову.
Резкая боль в шее и ощущение сползающей кожи тёплой волною неимоверной боли, которая заставляла мышцы стягиваться в канаты, прошлась по всему телу. Лида не могла закричать, мышцы её горла напряглись, не выпуская крик, и ей оставалась только простонать. Вместе с болью «флэшбэками» пришли фрагменты последних минут сознания.
Вот я в халате целую на прощанье своего первого, со времени смерти Паши, друга по имени Миша. Он был единственным близким мне человеком, который всё время поддерживал меня, а ведь мне было очень плохо. Я любила Пашу. И всё ещё его люблю. "Сууука (медленный стон у замочной скважины) у неё друг умер всего пять месяцев назад, а она уже с этим трахается! Миша! Хуиша! В одном халатике, сука! целует. Он наглый. Руку по её ноге от колена вверх поднимает! под халат лезет! под халатом ничего!!! Блядь, она должна быть моей! (ещё одна поперечная зарубка у запястья руки) ааааааа!!! всё. Уходит. Она смотрит ему вслед. Подходит к моей двери. Хоть бы не заметила! подойди ближе... ещё... какая ты красивая! ты сама не знаешь, какая ты красивая! жаль ты не можешь пройти сквозь дверь ко мне. Хотя, если захочешь зайти, я всегда открою тебе двери. А. нет, стоп. Не уходи! не закрывай за собой двери! нет! я хочу наслаждаться видом тебя, целую вечность! быть рядом... ладно, пойду подрочу, немного твоего тела я все-таки увидел. Это, конечно. Не вся ты, но всё же..."
Зашла домой, легла на кровать и прокрутила в мозгу все мысли о Мише. Он средненький любовник. Но он так добр ко мне. Некогда ни в чём не откажет. Симпатичный. Что мне стоит спать с ним, и играть в отношения? Пусть мальчик порадуется. К тому же он, по-моему, девственник. В 20 лет! По крайне мере был. Хотя всем говорит, что у него уже была женщина. Одна, но где-то на море... без свидетелей... врёт он всё! "Дааа, так тебе и надо (тяжело дыша, запыхаясь) они все не знают, как тебе нравиться. Как с тобой надо быть. Зато они делают это с тобой, (гневно, в ярости соскакивая с дивана) а не так как ты (в зеркало) сам с собой! они не знают тебя! не понимают твою душу. На самом деле ты очень гнилой человек, ты думаешь только о себе, и своей пизде! ты эгоистка! да, да! только к Паше у тебя были чувства. Ты его любила. Он делал с тобой все, что хотел. За это я его уважал. А этот твой Миша - тряпка и сопля. Ты используешь его (ходя из угла в угол) а он и рад! бегает как собачка за подачку на задних лапах. Мразь! и ты, и твой новый хахаль просто крысы! Меня, высшего человека (в одних трусах со слегка спавшей эрекцией) была бы ты моя, я б тебе показал бы!"
Паша...КАК ЭТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ?!! Он был лучшим, что со мной было. Остальная жизнь меркнет по сравнению с тем, как мне было хорошо с ним. он был лучшим моим мужчиной, лучшим человеком. Да, он не любил меня, но посвящал мне такие красивые стихи! Он не знал , что я их читала, когда он был в душе, тайно доставая из его сумки тетрадь со стихами. Там, в этих рифмованных строках, льющихся из души, сильных, как ниагарский водопад и мягких, как котенок, он любил меня так, как никого никто ещё не любил. После этого, я была готова идти за ним хоть на край света, и отдавала ему всю себя в вечное пользование. Я опять реву поджав колени к груди и обхватив их руками. "Да, ты должна быть в моей власти, под моим контролем! я должен тебе доказать все! никто ни чего не увидит, ни кто ни чего не узнает. Сегодня будний день, никого нету дома! Но как? Я сильный, тебе нравится, когда тобой командуют! ты ищешь себе не приятеля, а господина. Тебе должны указывать, что делать, иначе тираном становишься ты! надо включить музыку. (Твердо, целеустремленно в комнату прямо и налево по коридору. В комнате, где все стены изрисованы портретами одной девушки, стоит патефон, горы компьютерной техники). Какую пластинку поставить? Шедевры ФРАНЦУЗСКОЙ ЭСТРАДЫ!!!Первая песня...?О! Эдит Пиаф! - non,je neregrette rein! теперь мне потребуется кофе! и обязательно покурить! так, вот они ,сигаретки, в куртке. надеюсь мама не нашла их, она была бы очень расстроена.но пока она на работе, можно и покурить, мне же 23!я имею право покурить! Но только в открытую форточку, чтобы не пахло табаком, а то мама разозлиться. Блядь! Какая сука поставила здесь эти ёбанные вёдра! Сука. Еще и прикуренной сигаретой, ёб ЕЁ мать, обжегся. Какой ожог интересный...(разглядывая руку, стоя в глубокой задумчивости) набух, волдырь водою наполняется. надо его лопнуть, как прыщи, которые мама запрещает мне давить. ведра, волдырь, власть, вода..."
Так я пролежала 3 дня после случившегося, и могла бы пролежать дольше, но через 3 дня приехал Миша. . Миша, одногруппник из института, живет в десяти минутах езды от меня. Он приехал чтобы узнать, почему я не хожу на занятия и не отвечаю на телефон, а мои родители, вдыхая сочувственно, говорят, что я приболела. Миша приехал с огромным пакетом фруктов, цветов и с морем позитива. Он ухаживал за мной каждый день, вернул меня в этот мир. он меня знакомил с другим миром - миром без Паши. и с каждым днём этот мир казался всё более не таким уж и плохим. но бездонная чёрная пропасть в душе никогда не зарастет окончательно. Миша лишь сделал её гораздо уже. Он водил меня в кино, покупал много игрушек, поначалу я только натянуто улыбалась. через месяц я искренне и от души рассмеялась, после того, как Миша на всю набережную прокричал: — Лида, смотри — дельфины! — после чего все люди, которые были у реки, столпились у бортиков и начали отчаянно высматривать экзотических млекопитающих в речке средней полосы России. На следующий день ,первый раз за последний месяц, я посетила институт. ее через две недели во время очередного сеанса Мишиной терапии начался дождь. первый дождь в году, но очень сильный. мы добежали до подъезда, и Миша обнял меня. мы посмотрели друг другу в глаза и всё поняли. робко приблизившись к губам друг друга заглядывая в глаза, чтоб увериться, что не передумали, мы поцеловались. А утром он прислал мне сообщение... "Блядь, лейся быстрее, дурацкая вода! я докажу ей, что я сильный, что я смелый, решительный, что я господин, что я могу им быть! Блядское тяжёлое ведро! Мирей Матье - PARDONNE-MOI CE CAPRICE. Классная песня! на самый мощный огонь, на самое жаркое пламя ставим ведро! она поймет, что я тоже могу быть её господином. и тогда (в восхищении открыв рот) она полюбит меня так же, как и всех своих прошлых парней! она измениться! она станет другой! ни один мужчина к ней не подойдет, она будет безобразна, она будет моя! физическая красота для меня не главное, для меня важнее её душа, её...ой, что то у меня опять встает, опять её вспомнил...пойду угомоню своего друга."
http://vkontakte.ru/id6316089
пятница, 07 августа 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
it's just not my buisness sweethart
то что ты там делаешь и с кем меня не-е-бет.
то что ты там делаешь и с кем меня не-е-бет.
вторник, 21 июля 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
кароче заебало грузиться
понедельник, 20 июля 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
проблема даже не в том что я не могу кого-то найти.
я просто не хочу кого-то искать, хотя это и не актуально.
мне правда-правда очень хреново, я хочу быть кому-то нужной, но не абы-кому.
я просто не хочу кого-то искать, хотя это и не актуально.
мне правда-правда очень хреново, я хочу быть кому-то нужной, но не абы-кому.
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
меня никто никогда не любил и не полюбит
воскресенье, 19 июля 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
юля любит лешу, леша хочет иру, юля не хочет никого кроме леши.
юля должна сама справиться со своими загонами.
на украине было охуительно!
но это личное.
юля должна сама справиться со своими загонами.
на украине было охуительно!
но это личное.
воскресенье, 14 июня 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
-мне плевать.
-никого не интересует твое мнение.
-никого не интересует твое мнение.
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
а еще я постоянно ссорюсь с мамой.
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
ненавижу. что б ты здохла, тварь.
за то что ты лутше меня.
я еще сломаю тебе нос.
за то что ты лутше меня.
я еще сломаю тебе нос.
вторник, 09 июня 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
юля, нахуй тебе все это надо?
суббота, 06 июня 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
Я вас не слышу и кричать не нужно, но из последних сил вы бьетесь лбами об стену слез с безмолвными мольбами и сон мой проклинаете натужно...
| Имя тебе… Ложь. |
Блеф, маски, обман, притворство – все это твоя стихия. Ложь – это лишь способ достичь своей цели. А если цель будет достигнута – так какая разница, сколько бессмысленных слов придется при этом сказать, сколько правды скрыть? Ложь ведь всегда невинна, она никому не способна причинить боль… А если способна, значит, так и надо. Танцуй, танцуй же свой танец с масками, не дай никому понять, что на самом деле в твоей жизни и сердце!.. Ведь если узнают – не оставят в покое, так?  |
| Пройти тест |
четверг, 04 июня 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
Мир был в огне, и никто не мог спасти меня, кроме тебя...
Странно то, что желание делает людей глупцами.
И я никогда не мечтал, что я встречу кого-то вроде тебя.
И я никогда не мечтал, что я познакомлюсь с кем-то вроде тебя...
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет, я не хочу влюбляться.
В тебя. В тебя...
Что за злая игра - заставлять меня чувствовать себя так.
Что за злодейство - разрешить мечтать о тебе.
Что за злодейство - говорить, что ты никогда не чувствовала этого.
Что за злодейство - заставить меня мечтать о тебе... и,
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет, я не хочу влюбляться.
В тебя. В тебя...
Мир был в огне, и никто не мог спасти меня, кроме тебя...
Странно то, что желание будет делать людей глупцами.
Я никогда не мечтал, что я буду нуждаться в ком-то, как в тебе.
И я никогда не мечтал, что потеряю кого-то вроде тебя... нет,
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет. Я...
Нет. Я...
Никто никого не любит.
читать дальше
Странно то, что желание делает людей глупцами.
И я никогда не мечтал, что я встречу кого-то вроде тебя.
И я никогда не мечтал, что я познакомлюсь с кем-то вроде тебя...
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет, я не хочу влюбляться.
В тебя. В тебя...
Что за злая игра - заставлять меня чувствовать себя так.
Что за злодейство - разрешить мечтать о тебе.
Что за злодейство - говорить, что ты никогда не чувствовала этого.
Что за злодейство - заставить меня мечтать о тебе... и,
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет, я не хочу влюбляться.
В тебя. В тебя...
Мир был в огне, и никто не мог спасти меня, кроме тебя...
Странно то, что желание будет делать людей глупцами.
Я никогда не мечтал, что я буду нуждаться в ком-то, как в тебе.
И я никогда не мечтал, что потеряю кого-то вроде тебя... нет,
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет, я не хочу влюбляться.
Нет. Я...
Нет. Я...
Никто никого не любит.
читать дальше
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
нельзя привязываться к людям всем сердцем.
это непостоянное и сомнительное счастье.
еще хуже – отдать свое сердце одному – единственному человеку.
ибо что останется, если он уйдет? а он всегда уходит.
(с)эмиль золя
это непостоянное и сомнительное счастье.
еще хуже – отдать свое сердце одному – единственному человеку.
ибо что останется, если он уйдет? а он всегда уходит.
(с)эмиль золя
понедельник, 01 июня 2009
сомневаешься? убивай! [c] ernesto che guevara.
когда мне говорят что я хорошая - я говорю, я плохая.
когда мне говорят ты ничего не стоишь - я говорю, иди соси.
вот такая вот ирония.
лекс: мне срочно нужна работа
я: зачем?
лекс: мне нужны деньги
я: судя потому что это говоришь ты,
у тебя дома уже лежит заготовленный заранее чертеж какого-нибудь трех-километрового дилдо
с лазерами и цветомузыкой какой-нибудь,
и тебе не хватает пары миллионов на какой-нибудь уран там или еще че
лекс: да)
когда мне говорят ты ничего не стоишь - я говорю, иди соси.
вот такая вот ирония.
лекс: мне срочно нужна работа
я: зачем?
лекс: мне нужны деньги
я: судя потому что это говоришь ты,
у тебя дома уже лежит заготовленный заранее чертеж какого-нибудь трех-километрового дилдо
с лазерами и цветомузыкой какой-нибудь,
и тебе не хватает пары миллионов на какой-нибудь уран там или еще че
лекс: да)